А что, искусство кому-то что-то должно? » Интервью с автором «Большой глины № 4»

«А что, искусство кому-то что-то должно?» Интервью с автором «Большой глины № 4»

Последние две недели россияне увлеченно обсуждают современное искусство — вернее, довольно гигантскую скульптуру, установленную возле открывающегося в сердце столицы дома культуры «ГЭС-2». Скульптура некоторым комментаторам напоминает какашку, оживленная дискуссия давно вышла за пределы Москвы, и, кажется, абсолютно у каждого ее участника есть собственное мнение. Мы поговорили с автором «Большой глины № 4», живущим в Лос-Анджелесе швейцарским художником Урсом Фишером, и обсудили с ним абстрактное искусство, культурный контекст, близость к святыням и другие волнующие всех вещи.

Вы теперь местная знаменитость. Вашу «Большую глину № 4» установили в самом сердце Москвы, и не все, скажу честно, довольны.

Ой, ну слушайте, если мы будем говорить об эстетической стороне вопроса, то на улицах городов куча крайне уродливых зданий и машин, а на жителях — много некрасивой одежды. Обсуждаем мы это бесконечное уродство? Да нет, оно просто есть. Но вот если появляется объект искусства — даааа, народ может и разозлиться.

И вот какой вопрос: а что, искусство кому-то что-то должно? Осчастливить вас? Как-то удовлетворить? Я не знаю. Я знаю, что искусство что-то «сообщает», но вот что конкретно оно сообщает вам — это ваше личное дело.

Понимаете, это совершенно непредсказуемая штука. Скажем, однажды я сделал хлебный дом и выставлял его в Вене. И что? Публика сравнивала его с телом Христа. Люди расстроились. Потом я выставлял этот дом в Нью-Йорке — там народ обсуждал углеводы. Такое невозможно предсказать — можно просто сделать какую-то штуку и выставить ее, а там уж как пойдет. И я рад, что моя скульптура вызывает реакции — положительные или отрицательные, — это значит, что она действительно «сообщает» что-то людям.

Может, это мы, русские, не очень эстетически подкованные? Мы же почти весь прошлый век провели под пятой «соцреализма», большей части населения объективно не от чего отталкиваться, пытаясь осмыслить объект современного искусства. Возможно, есть некий эстетический зазор в нас, культурная лакуна?

Не думаю. Да, у вас в стране иначе шел ход истории, да и я про это не очень много знаю, но вот вы говорите про зазор… Я помню, что был в Москве сколько-то раз и у вас там много всего: интересные здания из совершенно разных эпох соседствуют друг с другом, но не могу сказать, что я заметил много абстрактного искусства на улицах города. Может, потому такая реакция?

Ну а может дело в том, как наш мозг распознает изображения? Я вот помню, как впервые увидел изображение «Большой глины» несколько дней назад, мне его мама в инстаграме прислала с гневной ремаркой, и я такой «Че за… А, хм. Хотя погодите… а это любопытно!» Пока мы как вид эволюционировали, очень привыкли к внешнему виду какашек, ну а глина — все же довольно позднее изобретение… вот люди и видят сначала гигантскую какашку, и этот образ затмевает им любые более поздние впечатления?

Да я без понятия. Слушайте, вот я сделал эту штуку. Постарался, чтобы выглядела хорошо. Заручился поддержкой моей технической команды, чтобы они все вместе помогли собрать. И это, в общем, все. Должен ли зритель испытывать радость по поводу этого объекта искусства? Ну разве в этом цель искусства?

Окей, я могу понять реакцию людей, которые не готовы увидеть что-то незнакомое. Но вот, скажем, если вы думаете про Париж, вы же моментально представляете себе Эйфелеву башню, правда? А это просто металлическая штуковина, так, если разобраться-то, даже не объект искусства. Когда ее строили, это была просто колоссальная железная хреновина, абсолютно возмутительная — и в 1889-м, когда башню строили, она казалась парижанам дикостью. А сейчас это символ Парижа. Ну а теперь представим, что построили бы что-то, что никто бы не обсуждал. Никаких дискуссий. И в чем тогда был бы смысл такого объекта?

То есть важно, чтобы объект искусства что-то «сообщал»?

Ну конечно! Важно очень четко представлять себе, что именно и как именно вы хотите сообщить миру вашим произведением. Но тут еще дело в том, что контекст высказывания может меняться в зависимости от времени и обстоятельств и сильно окрашивать ваше сообщение. Вернемся к «Большой глине». Вот, стоит она в определенном месте Москвы. Представьте, что происходило на этом месте в 1850-м. В 1900-м. В 1940-м, в 1970-м, в 1990-м… в одном и том же месте. Разные люди, разные мнения. Да, с ума сойти, какие разные. Трудно предсказать реакцию публики во всех этих случаях — она всегда будет разной в разные эпохи.

Допустим, нарисую я сейчас «Мона Лизу». Это будет совсем не «та самая» «Мона Лиза», потому что то произведение искусства было создано в свое время и с тех пор вызывает постоянные дискуссии. Если объект искусства не запускает дискуссию, он не имеет никакого смысла. Не знаю, как это работает, но это правда так.

Если объект искусства не запускает дискуссию, он не имеет никакого смысла.

Как часто надо «жарить» на авто, чтобы двигатель прочищался?

Уже давно ни для кого не является новостью, что периодическая езда на повышенных оборотах оказывает положительное влияние на силовой агрегат транспортного средства. Как это возможно, если все твердят о размеренном темпе движения? На самом деле, все очень просто. Если автомобиль постоянно передвигается в спокойном режиме (2-3 тысячи оборотов в минуту), внутри двигателя начинают скапливаться нежелательные отложения. Но езда на повышенных оборотах избавит от отложений лишь в том случае, если движок имеет небольшой пробег.

Если он проехал уже 250 000 — 350 000 километров, нужны другие меры. Как же часто необходимо повышать обороты, чтобы избежать проблем с мотором?

Еще с советских времен владельцам машин закладывалось в головы, что для бензиновых двигателей оптимальна езда на оборотах 2-3 тысячи. Частично это правда, ведь в таком режиме масло равномерно распределяется по блоку, что, в свою очередь, способствует снижению силы трения между соприкасающимися поверхностями различных деталей. Плюс, нагрузка на узлы не сильно высокая, а это способствует увеличению сроков их эксплуатации. Но здесь есть и некоторые нюансы, о которых важно знать, пишут СМИ.

Опытные мотористы настаивают на том, что машину периодически необходимо нагружать, но делать это грамотно! Такие действия позволят избавиться от разных накоплений внутри мотора гораздо лучше, чем специализированные промывочные средства. Конечно, постоянная езда на высоких оборотах «убьет» мотор, а потому и важно соблюдать баланс.

Отложения в движке — это кокс (нагар). Чем больше его, тем сильнее повышается расход масла, снижается мощность агрегата, в цилиндрах падает уровень компрессии. Если ДВС «всю жизнь» работал в щадящем режиме, то в случае большого пробега его может спасти только капитальный ремонт. Избавиться от отложений в таком случае получится только путем полного разбора силового агрегата.

Когда водитель периодически поднимает стрелку тахометра, тонкие каналы, по которым циркулирует масло, прочищаются за счет высокого давления. В камерах сгорания отложения не накапливаются в огромных количествах. За счет температуры основная их масса сгорает и выходит через выпускную систему. Плюсов достаточно. Но реальный толк от высоких оборотов будет лишь в том случае, если водителю удастся найти баланс, о чем было уже написано выше.

Для того чтобы силовой агрегат долгие годы радовал хозяина автомобиля, ни в коем случае не нужно стрелку тахометра поднимать до максимума. Достаточно держать ее на уровне 5-6 тысяч оборотов в минуту. Делать это можно только(!) на прогретом моторе. Если же попробовать на холодном, «капиталка» окажется гораздо ближе, чем планировалось. Как часто это делать? Один раз на каждые 100-150 километров пробега. Достаточно 3-4 раза поднять обороты до необходимого уровня. Злоупотреблять тоже не рекомендуется. Ну а если ограничиваться одним или двумя заходами, в этом не будет никакого смысла, просто ускорится износ деталей.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Зачем удивляться интервью с Мамаевым, когда Малахов россиянам интереснее Олимпиады?

• Павел Мамаев
• София Позднякова

Накануне страна прожила день всеобщего бомбления по поводу выхода интервью с Павлом Мамаевым на тему переписок с бывшей женой Аланой, развода и новой любви. «Журналисты опять опустились, грязное белье, нет бы про футбол поговорить — тактика, игровые схемы, xG », — жалуются некоторые болельщики. К СМИ можно предъявить много вопросов, но давайте посмотрим, как же россияне смотрели главное спортивное событие года — Олимпиаду в Токио. Большие футбольные турниры в России смотрят более массово, но Олимпийские игры безусловно превосходят их по масштабу и количеству часов телеэфира.

Так выглядит топ спортивных трансляций Олимпиады. Безусловный лидер — финал личного многоборья в художественной гимнастике, который, видимо, аккумулировал аудиторию прямо по ходу трехчасового эфира благодаря набиравшему обороты скандалу.

Зима далеко

Однако после скандальной художественной гимнастики ближайшая трансляция в 0,7 процента позади. Если сравнивать с другими передачами, то победный репортаж с синхронного плавания, вторая трансляция Олимпиады, занимает лишь 50-е место за отрезок с 24 июля по 8 августа.

Кто оказался впереди? Помимо различных новостей, в престижном списки легендарные передачи «Сто к одному», «Следствие вели. », «Пусть говорят», «Три аккорда» и целый ворох ток-шоу, от Андрея Малахова до Владимира Соловьева. Особое место занимают сразу несколько сезонов сериала «Ментовские войны» на НТВ. Названия сериалов в России — это отдельная песня. Рядом с войнами ментов — «Гадалка», «Крысолов» и «След».

Абсолютными лидерами среди видов спорта стали художественная и спортивная гимнастика, синхронное плавание, легкая атлетика и решающие стадии в волейболе и гандболе. Но они не идут ни в какое сравнение с трансляциями зимних Игр: хоккей в Пхенчхане стабильно набирал 7-8%, а остальные виды — в районе 3-5%. Удивительно, но на «России-1» освещение летней Олимпиады полностью провалено — только церемония закрытия набрала более 2% рейтинга, ни один спортивный показ интереса не вызвал.

Проблемы спортивного телевидения

Но есть канал, на котором разница между летом и зимой не видна в принципе. Это «Матч», где цифры идентичны с показанными три года назад примерно в том же часовом поясе. Те же рейтинги в районе 1,3-1,6%, что у фигурного катания, хоккея и конькобежного спорта три года назад, сейчас у плавания и фехтования. Понятно, что основные трансляции забрали себе Первый и «Россия». Но этот факт отчасти отвечает на вечный вопрос, успешен ли проект федерального спортивного канала в России. Он не смог прирасти аудиторией за несколько лет, в итоге сам устами руководителей заявил, что борется только за мужскую и молодежную аудиторию. Мол, женщины нас не смотрят.

Хотя, например, ESPN в 2018 году провел исследование и обнаружил, что доля женской аудитории спорта составляет около 40 процентов. При этом тот факт, что женщины в России не интересуются спортом, видимо, стереотип. В 2019 году журнал «Спорт Бизнес Консалтинг» приводил цифры Mediascope — в биатлоне доля женщин была практически равна мужской (45 на 55), в фигурном катании значительно выше и даже в хоккее и футболе соотношение совсем не в одну калитку — 1:3 и 1:4 соответственно.

Поэтому логично, что в эфире «Матча» появляются интервью Мамаева, боевики и передача «Главная дорога». Очевидно, тематическому каналу сложно выйти за рамки привычной и небольшой аудитории, которая интересуется спортом в России. Посмотрите любые соцопросы на тему интереса к спорту в России и Европе — и вы увидите разницу в несколько раз. Опрос ВЦИОМ с процентом знающих, кто выступал в Токио, — беда для нашей спортивной державы. И неизвестно, что эту ситуацию может переломить. Самое большое число олимпийских медалей с 2004 года россиян, увы, не убедило.

Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter